Профессиональная карьера В.Н. Малова была сопряжена с противоречиями. Его учителями были Б.Ф. Поршнев и А.Д. Люблинская ‑ историки, занимавшие полярные позиции как в изучении французского абсолютизма, так и в представлениях о смысле и стиле работы историка. Малов стал специалистом-палеографом, опубликовав в 1975 г. книгу об эволюции письма в XV–XVIII вв. Помимо рукописей, хранящихся в российских архивах, в этом исследовании он использовал такой важный источник, как учебники по каллиграфии. В них он увидел не только эволюцию эстетических стилей, но и прагматическое стремление прививать практические навыки канцелярской работы. История канцелярии, а затем история государственных секретарей, стали для него мостиком к изучению абсолютистской бюрократии во Франции. При этом Малов считал своим моральным долгом знакомить коллег с российскими архивными фондами, сулящими интересные находки. В этом качестве он и известен на Западе. В России же его ценили как историка, способного совмещать знание эмпирического материала с построением широкомасштабных обобщений. Его книги, посвященные Кольберу (1991) и Фронде (2009), имели успех, но проявить в них свою уникальную компетенцию архивиста-палеографа Малов не мог. Такая возможность представилась ему в работе с коллекцией орлеанских грамот XVI–XVII вв. Документы, попавшие в Россию еще в XIX в., оказались уникальными, поскольку архив Орлеанского департамента погиб в 1940 г. Работа в масштабе локальной истории позволила ему написать книгу «Орлеан и его окрестности» (2015), где умение работать со сложными в палеографическом отношении источниками, хорошее знание французского права и желание проследить динамику социально-экономических изменений принесли хорошие плоды. Так в самом конце жизни произошло «снятие» противоречия, свойственного творческой биографии этого историка.